Убить Рыльского! (Продолжение)

 Фоя шла по улице. Она ничего не слышала, никого не видела. К счастью, народу на улице было мало и на Люду никто не обратил внимание.

Внезапно Фоя ощутила ужасную усталость. Голова закружилась, ноги подкосились. Люда еле сдержалась чтобы не упасть. К счастью, рядом был маленький сквер. Фоя зашла туда, плюхнулась на свободную скамейку и закрыла лицо руками.

— Выдержит ли моя психика весь этот ад? — Люда закрыла лицо руками.

Ей очень хотелось плакать. Всё-таки легче станет. Сейчас она как никогда ощутила потребность в мужчину, сильного, смелого и одновременно ласкового, на которого можно положиться, который всегда тебя поймёт, поддержит, приласкает. Она положила бы голову на его сильное, могучее плечо и закрыла бы глаза от счастья.

— Господи, много ли бабе надо? — подумала Фоя. —Сильный, ласковый и добрый мужчина с железными мускулами и нежными, ласковыми руками! За такого можно идти и в огонь, и в воду! С таким человеком и пекло нипочём!

Вдруг она вспомнила слова своего инструктора из НКВД Лещинского: разведка нечеловеческое дело, она калечит душу! Тогда Люда не обратила внимание на эти слова. Только сейчас она поняла, что Лещинский был прав.

— Господи, я это не выдержу! — Фоя достала платок и вытерла лицо.

Вдруг она вспомнила, как её завербовали в НКВД. Это было давно, ещё до войны. Люда прошла спецподготовку. Потом был т. н. «лагерь» для выживания. Его должен пройти каждый, кто хочет работать в советских органах.

Лагерь для выживания расположен за городом, в лесу. Здесь кандидата ставят в экстремальное положение: подъём в семь часов утра, пробежка, утренняя зарядка, затем завтрак, после отдых. Далее следует занятие по рукопашному бою, потом обед и отдых, после отдыха идеологическая подготовка. В шесть часов вечера тренировка с полной выкладкой. Она продолжается два часа. Потом отдых, ужин и отбой. Спиртные напитки и нецензурная лексика строго запрещается. Зато проводится занятие по т.н. практике. Она включает и допрос т.н. “врага” и бегство от милиции. Таким образом кандидата ставят в максимально экстремальные условия, когда видны все его сильные и слабые стороны. Такой напряженный ритм выдерживают не все. Кто не выдерживает, считается не выжившим. Таким инструктор говорит, что им никогда не стать офицерами и при желании могут рассчитывать только на работу в негласном штате, то есть осведомителями. Тех, кто “выжил,” направляют в высшую школу НКВД, по окончании которой им присваивается офицерский чин.

В лагере Люда познакомилась с кудрявым, красивым парнем среднего роста, с интеллигентным лицом. Он казался таким беспомощным! Парень не мог забить гвоздь, заикался и при виде девушки краснел. Другие члены группы над ним откровенно смеялись. Не смеялась только Люда. Она почувствовала к нему этакую жалость. Она первая заговорила с ним. Парень покраснел. Люда похлопала его по плечу.

— Успокойся!

Парня звали Николаем. Он был сыном профессора математики. Постепенно они подружились. Это не были отношение между мужчиной и женщиной, а скорее отношение старшей сестры с младшим братом. Коля был удивительно непрактичен, не ругался, писал стихи и кроме книг не знал ничего. Люда смеялась:

— Коля, скажи целоваться умеешь?

— Нет.

— Ты что, девушку ещё никогда не целовал?

— Нет. 

— Что скажешь, если я тебя поцелую?

— Я боюсь...

— Кого, Коленька?

— Тебя.

Люда рассмеялась. 

Так продолжалось до тех пор, пока не началась «практика.” Привели одного человека и сказали: он украл наши деньги и ты, Коля, должен узнать, где он их спрятал. Люда видела, как Коля связал пленного, потом достал спичку и ткнул пленному между ногтей. Несчастный заорал. Коля не обратил на это внимание, надел ему на голову кулёк и повторил свой номер.

— Прекрати! — Закричала Люда. — Прекрати немедленно!

Она вскочила и убежала.

Люда в лагере не “выжила” и осталась простой осведомительницей. Николая же отправили в высшую школу НКВД, по окончании которой курсантам присваивали офицерский чин.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Фоя встала, вытерла платком лицо. 

— Воспоминания прошлого нахлынули на меня, — подумала Люда. — Я стала сентиментальной, или приближается моя смерть?

Через пол часа она подошла к дому Захаржевского. Дверь открыл Митя. Люда наспех прошептала пароль. Митя её прервал:

— Проходи!

Захаржевский встретил её приветливо, галантно поцеловал руку и усадил в кресло.

— Ну-с, Людочка, как дела?

Фоя доложила о проделанной роботе. Захаржевский терпеливо слушал, иногда восклицал: отлично! Прекрасно! Фоя замолчала и улыбнулась:

— В чём дело? — спросил Захаржевский. — Тебе кажутся смешными мои слова?

— Простите, пан провыдник, — Люда кашлянула. —Мне кажется смешной вся эта суета.

— Не понял.

— Где наши диверсии, теракты? Сидим здесь в комнате, в тепле, а УПА ведёт тяжёлые бои!

— Что же ты предлагаешь? — Спросил Захаржевский.

— Для начала, организовать взрывы на месте Полтавской Битвы!

— Но это привлечёт внимание! — Захаржевский развёл руками. — Вся МГБ на ноги подымется!!

— Волков бояться, в лес не ходить! — глаза Фои сверкнули.

— Ладно! — Тихо ответил Захаржевский. — Завтра я созову заседание провода. Как решит большинство, так и будет...

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Через несколько дней Фоя опять пришла к Захаржевскому. Лидер Киевского филиала ОУН встретил её весело:

— Люда! Большинство членов нашего провода поддержало тебя! Поздравляю!

— Спасибо!

— Но для организации взрывов нужна санкция провода ОУН в Украине! Кроме этого, у нас нет боевиков, которые совершили бы взрыв! Ты должна убедить провод ОУН, чтобы прислали в Киев опытных боевиков.

— Хорошо.

Фоя улыбнулась, но её лицо было напряжённым, кулаки сжаты, словно Люда собиралась кого-то бить.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Фоя была одета как крестьянка. По дороге её несколько раз останавливали, проверяли документы.

— Пан чекист, можно идти?

Чекист ничего не ответил. Он тщательно обыскал Фою и махнул рукой.

— Иди!

Через несколько часов она уже обнимала Смока.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Шеф СБ ОУН Арсенич принял Фою лично. Рядом с ним сидел стройный широкоплечий человек. Его умное, интеллигентное лицо невольно вызывало симпатию. Арсенич встал и торжественно произнёс:

— Знакомьтесь, Люда! Командир УПА генерал Роман Шухевич!

Фоя вскочила и вытянулась:

— Друже генерал! Рядовая Фоя.

— Вольно! — Шухевич улыбнулся.

Люда стояла неподвижно и словно зачарованная смотрела не генерала. Шухевич встал и подошёл к ней:

— Садитесь, Люда. В ногах правды нет!

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Они лежали рядом. Смок обнял Люду за плечи. Фоя закрыла глаза.

— Я люблю тебя, —прошептала Фоя.

— Хочешь со мной остаться? — тихо спросил Смок.

— Да, очень.

— Так оставайся.

— Не могу! — Глаза Фои налились слезами. — Дело надо довести до конца.

Смок ничего не ответил, только осторожно обнял её за плечи и поцеловал в губы.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

После возвращения с Волыни Фоя связалась с Медведем. Встреча состоялась на одной из конспиративных квартир МГБ. Медведь поцеловал Люду в губы и спросил:

— Ну, как съездила? 

— Всё в порядке! — смеясь ответила Фоя.

Люда подробно рассказала, как добралась до Волыни, как встретил её Смок, как они провели бурную, страстную ночь, как Смок целовал её и предложил руку и сердце.

— А ты что?

— Я согласилась, только заметила, что поженимся после победы над москалями. Вообще, путь к сердцу мужчины лежит через постель. Я в таких делах профессор, вот и соблазнила Смока!

Фоя громко захохотала. Медведь невольно вздрогнул:

— Люда, у тебя есть что-нибудь святое?

Фоя замолчала. Несколько минут сидела молча, потом достала платок и вытерла лицо:

— Святое?

Она молча положила платок в карман. Медведь напряжённо смотрел на неё.

— Не скрою, когда-то я верила в любовь, в высокие идеалы! Зачитывалась “Джейн Эйр” и мечтала о сильном, честном, мужественном парне, который любил бы меня так же, как любили Джейн. Потом всё это исчезло. Жизнь сама заставила меня попрощаться с иллюзиями!

— И когда это случилось?

—  Как только впервые пошла к мужчине и начала настоящую половую жизнь!

— Сколько лет тогда тебе было?

— Шестнадцать!

— Продолжай.

— Романтика закончилась и началась реальная жизнь. Сама жизнь перечеркнула высокие идеалы. Осталась одна пустота и желание во что бы то ни стало выжить!

— То есть как?

— У нас общество всеобщего рабства! Среди рабов нельзя быть свободной. Возможно только быть самим свободным среди рабов! Я этого добилась.

— Неужели тебе не хочется выйти замуж, иметь детей…

Фоя замолчала. Её глаза налились слезами.

— Я мечтаю об интеллигентном, немного чудаковатом муже, мужчине, который много читает, но совершенно не знает жизнь, зато в меня влюблён как мальчишка и готов исполнить любое моё желание. 

Люда и Медведь ту ночь провели вместе.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Генерал Дроздов лично принял Фою. Он пожал ей руку и усадил в кресло.

— Ну, как прошла поездка на Волынь? Слышал, что лично встречались с Романом Шухевичем.

— Так точно, товарищ генерал!

— Он одобрил организацию взрывов в Полтаве?

— Так точно!

Расскажите, пожалуйста, подробнее...

— Есть!

Фоя кашлянула и начала рассказывать.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

На встречу с Захаржевским Фоя явилась вовремя. Захаржевский пожал ей руку и усадил в кресло.

— Я должен обрадовать тебя, Люда, — Захаржевский улыбался. — “Гости “ из Волыни уже прибыли. Завтра проводим операцию.

— Отлично! — Фоя захлопала в ладоши. —Можно, я тоже буду участвовать?

— Нет.

— Вы же сами сказали, что не хватает боевиков для проведения взрыва!

— Гости из Волыни нам помогут. Я тоже пойду с ними.

— Простите, пан проводник, но я...

— У тебя своё задание! — прервал её Захаржевский. —Ясно?

— Ясно, — вздохнула Фоя, — можно увидеться с гостями из Волыни?

— Пожалуй, можно, —задумчиво ответил Захаржевский. — Через пятнадцать минут они будут здесь...

Ника Тевзадзе

Доктор исторических наук, член союза писателей Грузии.

Продолжение следует