Человек, которого нельзя забыть (продолжение)
Перед покушением на Шеварднадзе
Осень и зима 1994 года прошли быстро. На всю жизнь запомнился собачий холод, который был той зимой. Света не было, газа тоже. Приходилось покупать керосин, за которым стояли огромные очереди. На этом фоне всё больше активизировались имперско-реваншистские силы. Уже по телевизору говорили, что национально-освободительное движение Грузии состоит из криминалов.
— Грузия не может жить без России! — Эти слова принадлежат вице-спикеру парламента Вахтангу Гогуадзе.
На улице в открытую продавали портреты Сталина и показывали это по телевидению. Так например, показали, как одна молодая девушка купила портрет вождя и начала его целовать.
— Народ любит Сталина и ждёт его. — Так прокомментировал диктор эти кадры.
Я обратился к Мише Курдиани и попросил прокомментировать происходящее. Миша коротко сказал:
— Готовится имперский реванш!
— И кто его готовит? — Спрашиваю наивно.
— Партия Зюганова! В Грузии у них есть надёжный ставленник, Игорь Гиоргадзе!
Я задумался.
— Политическими методами Гиоргадзе не сможет прийти к власти! Получается, что готовился переворот?
— Да.
— И каков будет сценарий?
— Очень простой! Хаос будет нарастать! Терактов будет ещё больше! Гиоргадзе и его банда постараются в этой мутной воде поймать золотую рыбку!
— А кульминацией всего будет покушение на Шеварднадзе?! — Я стал догадываться кое о чём.
— Конечно.
— Подонки! — У меня невольно сжались кулаки. — И что мы собираемся делать?
— Только мы ничего не сможем сделать. Скажу лишь то, что многие достойные патриоты делают всё, чтобы не допустить победу Гиоргадзе! Мы часть этого движения!
— Прекрасно!
— Как Лупинос?
— Не знаю! Пока Обух был здесь, Лупинос звонил почти каждый день! Как Обух уехал, не звонит!
— Ничего, позвонит! — Уверенно сказал Миша. —Как позвонит, сообщи! Договорились?
— Договорились!
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Шли дни. Лупинос не звонил. Я начал думать, что он вообще забыл про меня. Обстановка же в Грузии накалялась. Убили Сулико Хабеишвили, правую руку Шеварднадзе. Хабеишвили назвали теневым министром финансов Грузии.
— Это дело рук Гиоргадзе! — уверенно сказал Миша.
— По-твоему, Гиоргадзе ведёт свою игру? — спрашиваю.
— Ни в коем случае! Он играет в игру Зюганова.
Я задумался.
— И кто же готовится стать диктатором Грузии? Аслан Абашидзе, Чикваидзе или Гогуадзе?
— Российские коммунисты не доверяют ни одному из них! — Миша сделал паузу. — Думаю, по замыслу Зюганова диктатором должен стать кто-то из московских грузин.
Я невольно сжал кулаки.
— А как Джаба? — Спрашиваю с плохо скрываемым гневом.
— С Джабой уже всё! — Уверенно сказал Миша. —Если победит Шеварднадзе, то Джабу ждёт тюрьма! Если верх возьмёт Гиоргадзе, то Джабу ликвидируют!
— И Гиоргадзе запишет очередные очки?
— Гиоргадзе чекист! — Миша сделал паузу. — А что для чекиста главное? Ловить шпионов и бандитов! Сегодня вся Грузия против Джабы! Его ликвидацию общество встретит с одобрением! Как всё это буде происходить? Пожалуй, самый реалистический сценарий — это вооружённое сопротивление при аресте и ликвидация! Гиоргадзе же в глазах общественности герой, который разгромил Мхедриони!
— Сукин сын он, а не герой! — Я ударил кулаком по столу.
— Согласен! — кивнул Миша. — Но прошу, не бей кулаком об стол, у меня не так уж много мебели!
Он рассмеялся. Смеялся и я.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Лупинос приехал к концу мая. Это случилось неожиданно. Он заранее не позвонил и не предупредил, а просто пришёл ко мне домой. Мы обнялись.
— Анатолий Иваныч! Какими судьбами!
— Только что приехал.
— Так давайте под душ! Потом пообедаем.
Лупинос принял душ, пообедал. Я включил телевизор. Передавали прямой репортаж из парламента.
— Что же это происходит? — воскликнул Лупинос. — Драка, что ли?
— Да.
— И кто же дерётся?
— Спикер парламента Рчеулишвили и депутат парламента Сакварелидзе! Тот маленький это Сакварелидзе, а большой и здоровый Рчеулишвили!
— Ой, как схлестнулись! — Лупинос захлопал в ладоши. — Господи!
Сакварелидзе был настроен решительно. Он ударил Рчеулишвили с начала кулаком в лицо, потом ногой в пах. Спикер парламента упал.
— Это что же такое? — Закричал Лупинос
На экране было видно, как депутаты разняли дерущихся, потом подняли Рчеулишвили. Он громко матюгался.
— Что он говорит? — спросил Лупинос.
— Матюгается! — Процедил я сквозь зубы.
Потрясённый Лупинос молчал. Через полчаса мы отправились спать.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Утром Лупинос отправился на встречу к Джабе Иоселиани. Я же пошёл к Мише Курдиани.
— Ну, как там Лупинос? — Спросил Миша
— Вчера неожиданно приехал и прямо явился ко мне, — отвечаю. — Сейчас поехал к Джабе.
— Тебя Лупинос ни о чём не просил? — спрашивает Миша.
— Нет.
— Если попросит, не отказывай, выполняй любую просьбу!
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Лупиноса от Джабы перевезли на машине. За рулём сидел высокий, здоровый мхедрионовец. Он просигналил прямо у наших окон. Я вышел на улицу. Лупинос торжественно меня представил:
— Это наш человек! Журналист!
Я пригласил мхедрионовца домой, но он отказался. Я и Лупинос вошли в дом. Мама накрыла на стол. Лупинос повернулся ко мне:
— Я хочу своими глазами увидеть Мингрелию! Джаба обещал устроить мне маленькую экскурсию!
— Отличная идея!
— Поедешь со мной? — Неожиданно спрашивает Лупинос.
— С удовольствием!
Удивлённый Лупинос повернулся ко мне:
— Не боишься?
— Я ничего не боюсь! — — отвечаю.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
На следующий день я и Лупинос поехали в Мингрелию. Матери я сказал, что хочу показать украинскому гостью Кахетию. Мама и сегодня не знает, куда на самом деле поехал я.
Послевоенная Мингрелия… Край, где бегали головорезы Кобалия, где свирепствовало Мхедриони. Всё это наложило печать на некогда процветавшую Мингрелию, где я провёл студенческие годы. В Сенаки, в здании городского театра, в 1987 году я защитил диплом. Сейчас, когда я вместе с Лупиносом вновь посетил города Сенаки, Хоби и Зугдиди, я едва узнал эти города, опустошённые, разграбленные, с озлобленным, обедневшим населением. Я потрясённый всматривался в эти ужасающие картины и невольно вспоминал слова польского писателя Тадеуша Боровского: Война страшная штука, но ещё страшнее пейзаж после битвы!
Никогда не забуду сцены, свидетелем которой стал в Зугдиди. Лупинос разговорился с одной старой женщиной. Её сын погиб в Абхазской войне, а Мужа расстреляли мхедрионовцы, когда подавляли мятеж Кобалия.
— Пришли грузины и ограбили! — Со слезами рассказывала женщина!
Лупинос держался как настоящий профессионал. Он не стал спорить с женщиной. Я едва сдерживал себя. Позже, когда мы уже возвращались в Тбилиси, я сказал Лупиносу:
— Эта женщина несла чушь! Мингрелы те же Грузины, а эта старая дура говорила, что пришли грузины и ограбили всех!
— Но существует мингрельский язык! — возразил Лупинос.
— Термин мингрельский язык не точен! — отвечаю. — Это древний колхидский язык! То, что мы называем мингрельским языком, это в действительности настоящий Грузинский язык!
— А почему Мингрелия стала Грузинской Вандеей? Сомневаюсь, что эта женщина, с которой я разговаривал, агент Москвы!
— Она, конечно, не агент! — возражаю я. — Она простая крестьянка, которая потеряла всё: мужа, сына, имущество! Вот она и винит в этом мнимых грузин, хотя она сама чистая грузинка!
— А кого она должна винить?
— Политических проходимцев, которые в смутное время оказались при власти! В первую очередь это Кобалия, который обманывал народ, что он сторонник Звиада Гамсахурдия!
— А чьим сторонником он был?
— Кобалия работал на Аслана Абашидзе, впрочем, как всё окружение Гамсахурдии. Я имею в виду Джавелидзе, Пирцхалава и других.
— Получается, что Гамсахурдия должен был расчистить дорогу Аслану Абашидзе?!
— Гамсахурдия об этом не догадывался. Абашидзе был одним из тех, кто хотел поймать золотую рыбку в мутной воде! Он не был профессионалом, не обладал качествами управленца, слишком доверял людям. Его предало его же окружение! Конечно, свою роль сыграл и Джаба Иоселиани! В результате деятельности этих господ, мы имеем проигранные воины, потерянные территории, ограбленный и обнищавший народ!
Я замолчал. Молчал и Лупинос.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
В Тбилиси мы возвратились ночью. Лупинос слегка удивился, когда моя мама спросила:
— Как вам Кахетия?
— Очень понравилась, Этери Георгиевна!
Лупинос пошёл в ванну, а я позвонил Мише Курдиани.
— Привет путешественнику! — Миша смеялся. — — Как самочувствие?
— Спасибо, всё нормально.
Я рассказал Мише всё, что произошло во время нашего путешествия. Миша меня не перебивал. Когда я закончил, сказал:
— Молодец! Когда привезёшь ко мне Лупиноса?
— Когда хочешь.
— Завтра, в десять вечера приходите!
— Ладно.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Утром мама пошла на базар. Я и Лупинос остались одни. До встречи с Мишей оставалось много времени. Мы разговаривали.
— Скажи, Нико, — тихо сказал Лупинос. — Почему ты не служил в Армии?
— Конечно, настоящий мужчина должен пройти Армейскую школу, — отвечаю, — но лишь в том случае, если это поможет его развитию. В СССР, да и на всём постсоветском пространстве, это не так.
— Извини, не понял!
— Меня руки не слушаются. — Я сделал паузу. —Это у меня с детства! Застёгивать пуговицы и шнурки научился лишь в восемь лет! До сих пор не умею ни рисовать, ни чертить! Даже забить простой гвоздь для меня проблема! Надеюсь, Обух рассказал, как я собирал автомат?
— Да.
— Добавим, что я заикаюсь как Котовский! Скажите, что с такими людьми делают в армии?
— Над ними издеваются и их бьют!
— А я не из тех, кто терпит побои и издевательства! Не посмотрю, кто передо мной, солдат, сержант, или генерал! На плевок буду отвечать плевком, на мат матом, на удар ударом!
— Верю, — согласился Лупинос. —Ты не из тех, кто отступает!
— И чем бы всё это кончилось? Меня отправили бы в дисбат, или посадили бы в тюрьму! Оттуда вышел бы больной и одинокий! Вот чем обернулась бы для меня Армейская школа!
— В советской, да и в сегодняшней Армии, ты не смог бы служить! — тихо сказал Лупинос. — Там не стали бы нянчиться с тобой как Обух, а накричали бы: эй, дурачок, ты что, отупел? Ты бы ответил: дурачок твой отец! А дальше драка. Либо тебя забили бы насмерть, либо ты зарезал бы своих обидчиков! А дальше, либо тюрьма, либо дисбат, а это хуже тюрьмы!
На мгновение оба замолчали.
— Так что, в Армию тебе нельзя, — Лупинос как-то грустно посмотрел на меня. — Боюсь, что и жить тебе будет трудно! Не представляю, как ты с твоими взглядами будешь работать! Ведь с тобой надо говорить по нотам, как с малыми дитём!
— С Мишей же я работаю!
— Потому, что Миша ведёт себя с тобой не как начальник, а как старший брат! Но кто будет делать так?
— Так что же мне делать?
— Думаю, придёт время, и ты уедешь за границу! Американцы будут тебя использовать для грязных дел. Ведь ты пойдёшь на всё: убийство, пытки, на всё! Надо лишь тебя соответственно настроить, убедить, что всё, что ты делаешь, это для Грузии! Американцы тебя настроят. Они это умеют! Специалист по грязным делам, это твоё будущее, и то в лучшем случае!
— А в худшем?
— В худшем, ты здесь совершишь нечто ужасное! Либо толкнёшь какую-то беззащитную женщину под автомобиль, либо забьёшь до смерти пятилетнего ребёнка! В результате тебя кто-то убьёт, либо получишь пожизненное!
Лупинос замолчал и совсем по-иному посмотрел на меня. Молчал и я.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
К Мише Курдиани мы явились ровно в 22 часа. Миша встретил нас радостно. Потом он и Лупинос вошли в другую комнату. Через час они вышли:
— Мы должны уйти, —тихо сказал Миша, — а ты, Нико, можешь ехать домой! Я вернусь под утро! — Лупинос обратился ко мне: — не жди меня и ложись!
Я так и сделал. Лупинос вернулся в пять утра. Мама спала, так что двери гостью открыл я.
— Здравствуйте, пане Анатолий!
Лупинос вошёл в квартиру. Я не стал будить маму, а сообразил всё на скорую руку. Достал из холодильника колбасу и бутылку лимонада. Лупинос был голоден. Он принялся жадно есть колбасу и запивать лимонадом.
— Как дела, Анатолий Иваныч?!
— Всё нормально! — отвечает Лупинос. — Ходили к одному важняку. Он один из руководителей совета национальной безопасности Грузии.
— И как сходили?
— Теперь у меня есть абсолютная информация про Грузию. Кстати, твоя информация была верна!
— Это насчёт чего?
— Насчёт окружения Гамсахурдия! Бедного Звиада предали все!
— Ну, а Джаба?
— Он обречён, как ты говорил. Сейчас я окончательно в этом убедился!
Ника Тевзадзе
Доктор исторических наук, член союза писателей Грузии
Продолжение следует
Comments
Post a Comment