Мой друг Георгий Гонгадзе (продолжение)
К Крушельницкой отправились втроём, я, Заза и Гия Гонгадзе. Лариса Ивановна встретила нас как старых знакомых:
— Здравствуйте, здравствуйте! Проходите!
Мы вошли в большую, светлую комнату. Предновогодний стол был накрыт. Я торжественно вручил ей книгу Ефремова.
— Хорошо, что я не отдал книгу Хмаре! — я улыбнулся.
Степан Хмара тогда находился в тюрьме, после инцидента с полковником Григорьевым. Лариса Ивановна погрустнела:
— Я готова пожертвовать книгой, лишь бы Хмару отпустили!
Потом Крушельницкая представила нам тех, которые сидели за столом: её приёмный сын, племянница с мужем и какой-то пожилой дядька. Лариса Ивановна сказала, что он главный режиссёр Львовского драматического театра.
— Да, солидная публика собралась, — шепнул мне Гия по-грузински.
Мы сели за стол. Лариса Ивановна предложила нам тонко нарезанный хлеб. Куски были очень маленькими. Гия взглянул и сказал мне по-грузински:
— Это что за птичья еда?
Я и Заза улыбнулись.
Зато суп, которым нас угостили, был восхитительным. Лариса Ивановна гордо сообщила, что она сама его варила. Мы принялись есть.
Тут случился конфуз: хлеб мы съели за секунду; теперь надо было есть суп без хлеба, иначе хозяйка бы обиделась.
— Вам не нравится суп? — спрашивает Лариса Ивановна.
— Нет, что вы, очень нравится! — отвечаем в один голос.
Мы сделали над собой усилие и попытались есть суп без хлеба, но тщетно.
— Суп конечно прекрасный, но без хлеба его есть невозможно, — сказал мне Гия по-грузински.
— Что же делать? — Заза посмотрел на Гию. — Лариса Ивановна чудесная женщина! Обижать её не хочется …
— Прошу вас, ешьте! — Крушельницкая улыбалась.
— Хорошо, Пани Лариса! — ответил по-украински Георгий. — Суп восхитительный!
С этими словами он толкнул меня в бок. Мол знаю, что трудно, но возьми себя в руки и постарайся есть без хлеба! Я и Заза переглянулись и попытались есть. С огромным усилием съели несколько ложек. Я посмотрел на Гию. Он тут же меня понял:
— Да, без хлеба и я не могу есть суп! — сказал Гия по-грузински.
Племянница Ларисы Ивановны первая поняла в чём дело:
— Да им нужен хлеб!
Крушельницкая тут же вскочила и принесла хлеб.
— Простите, пожалуйста!
Проблема как будто решилась, но вскоре возникла другая. Приёмный сын Ларисы Ивановны сказал:
— Я слышал, что Грузины мастера произносить тосты! Может они продемонстрируют нам своё искусство?
— Конечно! Конечно! — В один голос ответили присутствовавшие.
Лариса Ивановна бросила на меня многозначительный взгляд. Я сразу понял, что она предложит мне роль тамады. Я незаметно толкнул Зазу коленкой и сказал ему:
— Мишвеле! (Помоги)
Гия видел всю эту сцену. Он улыбался, ибо знал, какой из меня тамада. К счастью, верный друг Заза не подкачал:
— Я предлагаю избрать тамадой нашего уважаемого Георгия Гонгадзе! — и кивнул на Гию.
Лариса Ивановна была разочарована. Она ожидала, что Заза назовёт мою кандидатуру.
— Что ж, ставлю на голосование! — Она подняла руку.
Кандидатуру поддержали все.
Гия имел отличные актёрские данные. Поэтому с ролью тамады он справился прекрасно. Я тихо и незаметно налил себе лимонад. Гия это заметил и шепнул мне по-грузински:
— Не халтурь!
— Ладно, будь другом, не закладывай! — попросил я.
У Гии было отличное чувство юмора. Поэтому он был прекрасным тамадой. Мы отлично провели время.
День рождения Степана Бандеры
31 декабря 1990 года Георгий Гонгадзе неожиданно явился к нам в гостиницу. Я и Заза отдыхали и смотрели фильм “ Ирония судьбы, или с лёгким паром”. Оба знали этот фильм наизусть, но всегда хохотали от души. Гия вошёл в номер не постучавшись. Я и Заза невольно вскочили:
— Привет, братцы! — поприветствовал нас Гия. — Балдеете?
— Отдыхаем после вчерашнего визита к Крушельницкой! — ответил я.
— Ты-то чего отдыхаешь? — рассмеялся Гия. — Ведь не выпил ни капли! Скажи, почему не пьёшь?
— Потому, что Степан Бандера не пил! — отчеканил я. — По-моему, достаточно ясно выразился?
— Уважаешь Бандеру? — Гия улыбнулся.
— Он для меня эталон мужчины и патриота!
— Завтра день рождения Бандеры! — Гия улыбался. — Во Львове по этому случаю будет митинг! Пойдёшь?
— Не знаю! — ответил я. — Честно говоря, я за эти дни очень устал и хотелось немного отдохнуть! А митинги мне и в Грузии надоели!
Гия молча протянул мне местную прокоммунистическую газету и показал статью. Уже само заглавие заинтересовало меня. Там большими буквами было написано:
— Во Львове готовится неофашистский шабаш!
Авторы статьи утверждали, что Степан Бандера якобы был агентом нацистов и носил агентурную кличку «Серый». На его совести кровь граждан СССР, Польши, Чехословакии и т.д. Прославлять такого человека не что иное, как нацистская пропаганда и это возможно в сегодняшнем советском Львове! Статья заканчивалась открытыми угрозами:
— Раз наша власть настолько ослабла, что не может дать отпор пособникам нацистов, то это сделаем мы, простые советские граждане! Львов не станет местом прославления нацистов и их наёмников, которые по заданию своих гитлеровских хозяев стреляли нашим товарищам в спину, зверски расправлялись с членами их семей, в том числе с детьми!
Статья была подписана весьма оригинально: Ветераны Великой Отечественной Войны, комсомольцы, рабочие, ветераны афганской войны.
Я отбросил газету и вскочил:
— В котором часу митинг?
— Завтра в час дня, — ответил Гия.
— Где?
— Возле университета, у памятника Ивану Франко!
— Что ж, буду там! — Я ударил кулаком по столу. — Посмотрим, как эти идиоты не допустят т.н. “нацистские” шабаши во Львове!
— Я с тобой! — произнёс верный друг Заза.
— Я тоже там буду! — Голос Гии звучал решительно. — Итак, завтра возле университета встретимся!
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Я и Заза в назначенное место пришли вовремя. Фигуру Гии увидели издалека. Он тоже нас заметил и приветливо помахал рукой, а потом подошёл к нам.
— Привет, братцы! — Он пожал нам руки.
Я внимательно огляделся. Отсюда хорошо был виден памятник Ивана Франко. Людей вокруг памятника было мало, примерно 2-3 тысячи человек. Я и Заза были разочарованны:
— Почему так мало людей?
— День рождения Бандеры впервые отмечают публично! — ответил Гия.
— Акция проходит только во Львове? — вмешался Заза.
— Пока да.
— Что значит «пока»?
— Пока акция ограничивается Львовом! — Гия сделал паузу. — Потом посмотрим.
— Что ж, пошли! — сказал я решительно.
— Подожди! — Гия выдохнул. —Тебе, Ника, придётся выступить!
— Чего?
— Ты справишься! — Гия похлопал меня по плечу. — Итак, пошли…
.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Возле памятника Ивану Франко стояла группа СНУМОВЦЕВ (Союз Националистической Украинской Молодёжи). Они охраняли митинг. Гия им что-то сказал и они нас пропустили. На трибуне стоял пожилой дядька с запорожскими усами и что-то говорил про Бандеру. Недалеко стояли активисты украинского националистического движения. Среди них был парень, который очень напоминал мне дядю Скруджа из известного мультфильма. Позже я узнал, что это один из лидеров УНА — УНСО (тогда ещё УМА) Виктор Мельник. Именно он вёл митинг. Гия подошёл к нему. Он что-то сказал Мельнику. Я не расслышал слова, но увидел, что Гия показывает на меня. Мельник в ответ кивнул в знак согласия и когда дядька закончил выступать, объявил:
— Слово предоставляется нашему гостю из Грузии!
— Ну, давай! — шепнул мне Гия. — Не волнуйся!
Я поднялся на трибуну, подождал, пока аплодисменты стихли, и сказал:
— Шановни друзи панове!
Раздались бурные аплодисменты. Я терпеливо подождал, пока они не стихли и продолжил теперь уже по-русски:
— Сегодня мы отмечаем день рождение великого украинца Степана Бандеры! Чёрная советская пропаганда и сегодня поливает его грязью. Борзописцы типа Ярослава Галана и Владимира Беляева клевещут на Бандеру, но ни один здравомыслящий человек не верит этой клевете! Мы, грузины, заявляем: Слава Украине! Бандеровцам слава!
— Слава! Слава! — закричали митингующие. Раздались аплодисменты.
Я подождал, пока аплодисменты не стихнут и продолжил:
— Степан Бандера сказал: только создание единого фронта всех порабощённых народов СССР является гарантом того, что мы завоюем независимость! С этой целью был создан АБН (Антибольшевицкий Блок Народов) и сегодня под знаменем АбН должны объединится все, кто борется за независимость! За вашу и нашу свободу! Да здравствует независимая Грузия! Хай живе самостийна Украина!
Этими словами я закончил своё выступление. Бурные аплодисменты долго не смолкали. Самым счастливым человеком был Гия Гонгадзе. Он смотрел на меня с любовью и гордостью.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
После митинга я, Гия и Заза возвращались вместе. Я молчал, ибо после митинга довольно устал. Гия кашлянул и посмотрел на меня:
— Вот молодец! Отлично вступил и ни разу не заикнулся! Можешь, когда хочешь!
— Что ты имеешь в виду?
— Бандеру ты действительно уважаешь, вот и выступил на митинге экспромтом! Ни разу не заикнулся! Да и сказал то что надо, без подсказки!
— Ничего не понял.
— Потом поймёшь! Скажи, как ты додумался о воссоздании АБН?
— Про АБН узнал тогда, когда читал про Бандеру. Ещё будучи студентом думал: вот воссоздать бы АБН. Когда ты предложил мне выступить, сказал об этом публично.
На минуту воцарилось молчание.
— Ника! — тихо сказал Гия. — Прошу выслушать меня спокойно!
— В чём дело?
— В Грузии ты на митингах не выступал, но много писал про Украину, в том числе про Петлюру и Бандеру! Ты первый Грузин, который в официальной прессе позволил себе такое!
Выходит я первопроходец! — Смеюсь
— В Киеве и Львове публично пел здравицы в честь Бандеры! Понял, куда я тебя веду?
— Честно говоря, нет!
— Ты не занимаешь в грузинском движений высокого положения! Несмотря на это, проявил враждебную для империи активность! КГБ наверняка взяла тебя на заметку!
— Ну и что?
— А то, что тебя наверняка взяли в разработку!
— Что это такое? — Наивно спросил я. Тогда я действительно не знал, что такое “разработка.”
— Это когда за человеком устанавливают слежку, изучают его сильные или слабые стороны, круг друзей, родителей, в общем всё! Теперь понял?
— Я догадывался, что КГБ следит за мной, не знал только, что это называется разработкой!
— Любая разработка заканчивается либо вербовкой объекта, либо ликвидацией. Надеюсь, теперь понял?
— Понять понял, но плюю я на это!
— Ты что, и вправду ничего не боишься?
— Я давно поборол в себе чувство страха.
— И думаешь, что это нормально?!
— Страх отвратительное чувство.
— Тогда прыгай с крыши!
— Страх одно, а осторожность другое!
— И какая разница между ними?
— Когда мы переходим улицу, оглядываемся, чтобы не попасть под машину! Это и есть осторожность.
— А страх?
— Допустим, меня задержало КГБ. Надели наручники, отвели в подвал и говорят: Ваш друг Гия Гонгадзе зарезал человека! Вы должны дать соответственное показание! Что по-твоему я им отвечу?
— Но это же абсурд! — закричал Гия. — Я курицу не могу зарезать, не то что человека!
— Так я им и отвечу. Они скажут: Мы с вами дискуссии разводить не собираемся! Либо сделаете то, что от вас требуют, либо живым отсюда не выйдете! Руки у меня связаны, вокруг охрана, помощи ждать неоткого, бежать некуда, так что я им отвечу?
— Не знаю.
— Пошлю на …. — Я захохотал.
— Но ведь тебя убьют!
— Если я испугаюсь смерти и буду на тебя клеветать, это и называется страхом!
— И ты его поборол?
— Ты знаешь, что сказал Гиммлер?
— Нет.
— Труд из обезьяны сделал человека, а страх из человека сделает обезьяну! Если я под страхом смерти буду наговаривать на тебя или на кого-нибудь другого, получится, что я обезьяна а не человек! А я не хочу быть обезьяной! Вот и поборол страх!
Гия задумчиво посмотрел на меня:
— Либо ты законченный негодяй, либо святой, которого мы, простые смертные, не понимаем!
— А ты как считаешь?
— Я хотел бы, чтобы ты оказался святым!
— Спасибо!
— Так хочет моё сердце, а разум подсказывает: святых не бывает!
— Это твой ответ?
— Не знаю! Сколько времени я наблюдаю за тобой, но не могу раскусить что ты за человек! Вроде не похож на тех дешёвок, которые крутятся вокруг сегодняшних партий! Я наблюдал за тобой на митингах в Киеве, во Львове, у Крушельницкой и проникся к тебе симпатией! Потом дома, когда я всё это анализировал, во мне как будто зажглась лампочка тревоги и шестое чувство подсказало мне: осторожно!
— Скажи прямо: Ты считаешь, что я агент КГБ?
— Моя мать так считает.
— Чего?!
— Она мне сказала: Ника конечно не офицер КГБ, но факт, что его используют! Ты посмотри на его глаза: в них смерть! Такие как Ника, если понадобится, разрежут человека на куски! Будь с ним осторожен…
— Неужели она обо мне такого мнения? Почему же она пригласила меня во Львов?
— Потому что я её просил.
— Почему?
— Я до сих пор окончательно не понял, что ты за человек!
— А когда поймёшь?
— Когда расскажешь про себя всё! Почему до Леси у тебя не было девушки?
— Потому, что я был маленьким, учился в школе!
— Ничего себе! — Гия захохотал. — С Лесей встретился когда тебе было семнадцать, а в половой контакт с ней вступи в восемнадцать! А что было до этого?
— Я уже сказал: учился в школе.
— Понятно, что не в медресе! — Гия сплюнул. — Неужели в школе у тебя не было подруги?
— Нет.
— Почему?
— Не говори, что ты половую жизнь начал в школе! — Я рассмеялся. — А то умру со смеху!
Нет, половую жизнь ты начал вовремя, но неужели ни с одной девочкой не дружил?
— А ты?
— У меня с седьмого класса были подружки! — Гия на минуту замолчал. —Конечно ни о какой половой жизни и речи не было, но я уже в восьмом классе знал как делать девушке под ручку, обнять её за плечи или талию. А ты…
— Давай перед рождеством встретимся! Я расскажу тебе всё.
— Железно?
— Да
— Договорились.
Гия улыбнулся и обнял меня.
Ника Тевзадзе
Доктор исторических наук, член союза писателей Грузии
Продолжение следует
Comments
Post a Comment