Мой друг Георгий Гонгадзе (продолжение)
В октябре 1991 года в Тбилиси приехал Анатолий Лупинос. Обстановка к тому времени резко обострилась. Сторонники Гамсахурдиа и оппозиция не только ругали друг друга, но и били друг-другу морду. Лупинос остановился у меня. Он встретился с Важей, выступал на митингах, а вечером один на один мы подробно обсуждали создавшееся положение. Анатолий Иванович задал вопрос в лоб:
— Что у вас происходит?
— Движемся к гражданской войне и к распаду Грузии! — ответил я.
Лупинос задумался.
— Сколько продержится Гамсахурдия? — тихо спросил он.
— К концу декабря, максимум к началу января, его свергнут! — ответил я не колеблясь.
— Это неизбежно?
Лупинос повернулся ко-мне.
— Звиад мог остановить этот процесс. — я сделал паузу. — Но он отказался от диалога и пошёл на обострение. Так что, свержение к сожалению неизбежно! Сроки я вам назвал: конец декабря и начало января.
— Допустим, Гамсахурдию свергли: что потом?
— Думаю Звиада не убьют, а дадут возможность покинуть Тбилиси. Он перейдёт либо в Зугдиди, либо в Чечню. Этим москали попытаются посеять вражду между тбилисцами и зугдидцами, а также между Чеченцами и Грузинами, так что единый антиимперский фронт на Кавказе тю-тю!
Лупинос молчал.
— Гражданская война в Грузии будет разгораться, — продолжал я. — Параллельно с этим будет усиливаться сепаратизм. Я имею в виду Абхазию и Южную Осетию. Они объявят независимость и Россия их поддержит. Общая картина будет такова: грузины против грузин, грузины против абхазцев и осетин. В общем, начнётся кровавая мясорубка, вот что нас ожидает в ближайшем будущем.
Лупинос задумался.
— Ты в смертельной опасности, Нико! — Тихо сказал он.
Я улыбнулся:
— Мы все здесь в опасности!
— В Грузии надвигается безвластье! — Лупинос особенно подчеркнул эти слова. — Тебе никто ни простит ни здравиц в честь Бандеры, ни контактов с УМА! Так что тебе лучше переехать в Киев!
— То есть эмигрировать?
Лупинос не ответил. Он задумчиво смотрел в стенку и продолжал:
— Жить будешь у меня! Правда у меня не такая большая квартира, как у тебя, но, как говорится, чем богаты… Когда вся эта вакханалия закончится, вернёшься!
— А как мама и тётя!?
— Думаю, для них будет ужасно, если увидят твой простреленный череп! Поверь, вы все тут в смертельной опасности!
— Всё равно! Маму и тётю я не брошу! Тем более, в такое время! — твёрдо ответил я.
Лупинос молчал.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Анатолий Иваныч был первым, который предупредит меня об опасности и пригласил в гости. Вторым был Георгий Гонгадзе.
Гия звонил мне уже каждый день, интересовался, что творится в Грузии. Я давал ему самую подробную информацию. Однажды Гия сказал:
— Тебе не кажется, что обстановка в Грузии накаляется?
— Я это вижу своими глазами! — отвечаю.
— Ты в опасности! — Голос у Гонгадзе дрожал. — Никто не простит тебе поездки в Киев и во Львов, здравницы в адрес Бандеры, статьи во славу украинских националистов.
— Ты что, пугаешь меня? — спросил я.
— Боже сохрани! — Гия сделал паузу. — Может тебе на некоторое время пожить у нас?
— Спасибо! — искренне ответил я, — Но как моя мама и тётя?
— Я пригласил бы и их! — Голос Гии дрожал, –Но ты же знаешь, что сам живу у тёщи!
— Знаю.
— Постараюсь что-нибудь придумать! — тихо сказал Гия.
— Я всё-таки благодарен тебе! — Я кашлянул. — Ты настоящий друг и не имеет значения, придумаешь что-либо или нет!
В ответ Гия поблагодарил меня и спросил, как Леся.
— Она как ты, звонит каждый день!
— Молодец девочка! — искренне сказал Гия.
Наш разговор закончился.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Третий человек, который пригласил меня в гости, была Леся.
После отъезда из Тбилиси она звонила мне каждую неделю. Шли дни. Обстановка в Грузии накалялась и Леся стала звонить через день, потом уже каждый день. Звонила она в одно и тоже время, приблизительно либо в 10 часов утра либо в 12 часов ночи. Мы весело болтали обо всём. Я интересовался её стычками с Тоней. Она смеялась:
— Опять за своё?!
Характер у неё был золотой. Она никогда не сердилась, не кричала, а просто смеялась.
— Мне просто интересно…
— У меня была стычка с братом, — хохотала Леся.
— Вот как! Почему?
— Он сказал: какой олух твой Нико! Даже не догадался купить тебе колечко. В ответ я набросилась на него, свалила и заломила руки.
— Ты и брата одолеваешь?
— Конечно! — Леся громко смеялась. — В отличие от тебя, он слабый...
— Ты имеешь в виду, что он слабее тебя физически?
— Не только! Он слабее психологически. Любит выпить и повеселиться с друзьями. Тебя он никогда не понимал. Всё спрашивал: чего твой Нико тренируется? Ведь ясно, что чемпионом он не станет!
— А ты ему что ответила?
— Дала подзатыльник.
— Молодец! — искренне вырвалось у меня.
— Во время последней стычки свалила его и заломила руки. Я бы врезала ему пару раз, но тут вошёл папа. Он разнял нас и сказал: бедный твой будущий муж! Женится на такой ведьме! Я ответила, что ему именно такая нравлюсь! Отец выразил желание познакомиться с тобой поближе.
— Вот летом приеду и тогда...
— Зачем откладывать до лета! Приезжай сейчас!
— Спасибо! Но как мама? Как тётя?
— Возьми их с собой
Я был счастлив.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Мама и тётя наотрез отказались ехать в Киев. Я был ужасно расстроен и об этом прямо сказал Лесе.
— К сожалению не смог их убедить.
Леся тоже расстроилась.
Накануне исторического дня
Шёл ноябрь 1991 года. Я жил прежней жизнью: писал в газеты, передавал информации в штаб УМА, ходил на митинги и тренировался.
Георгий Гонгадзе звонил ежедневно. Я подробно рассказывал, что творится в Грузии. Гия внимательно слушал. Однажды он спросил:
— Как Леся?
— Она тоже звонит ежедневно! Интересуется, как я себя чувствую, зовёт к себе.
— Молодец, девочка! События в Грузии приобретают опасный характер. Тебя могут убить!
— Она говорит тоже самое и зовёт к себе!
— Вот и поезжай!
— Я с удовольствием, но как моя мама и тётя?
— Возьми их с собой! Заодно они познакомятся и с будущей невестой и её родителями.
— Я с тобой согласен, но ни моя мама, ни тётя не хотят ехать в Киев!
— Тогда поезжай один!
— Я не оставлю ни маму и ни тётю! Тем более в такое время!
Значит, не поедешь?
— Нет.
— Оказывается, у тебя есть характер! — Гия на мгновение замолчал. — Признаться, не ожидал!
— Ты что, считал меня безвольным? — спрашиваю.
— Сказать правду? Не обидишься?
— Какая обида между друзьями!
— Как относиться к человеку, который позволит девчонке себя воспитывать!
— Это любимая, а не просто девочка! — С жаром выпалил я.
— Ты не безвольный и не тюфяк, а человек с ущербной психикой! — Гия сделал паузу. — С тобой надо разговаривать на нотах! Не обижайся, но это так!
— По-моему, ты должен немного притормозить! — гневно проронил я.
— Слушай, у меня есть к тебе один вопрос, только честное слово, что будешь отвечать откровенно!
— Даю слово.
— Скажи, ты правда собирался подарить Лесе твои дома?
— Да.
— Не делай этого!
— Тебе то что?
— Сегодня вы любите друг друга, но что будет завтра?
— Будет тоже самое.
— Не говори так! Моя мама и отец тоже когда-то любили друг друга, но развелись…
— Нас только смерть разлучит!
— Дай бог! — Гия вздохнул. — Два дома в центре Тбилиси, это же капитал! Не отдавай их никому! Прошу тебя, как брата!
Я молчал.
— Ну как, договорились?
— Подумаю.
— Ещё вот что: Твоя так называемая партия, я имею в виду НДП, на самом деле шпионская структура! Это некое подобие ОУН, которое в 70-ые годы создали Панчишин и Иванченко.
— Ты имеешь в виду «Операцию «Бумеранг?» — спросил я.
— Да, но мы немного отвлеклись. Скажи, откуда ты слышал про «Операцию бумеранг»?
— Из газеты “Известия.”
Гм… Теперь понимаю, почему к тебе относятся с опаской! — Гия замолчал. — Что тебе сказал Гамсахурдия? На кого работаете, молодой человек!
— Вот я ему и ответил: работаю на тридевятое царство, тридесятое государство.
— А он что?
— Гамсахурдия замолчал и смотрел на меня испуганно.
Гия захохотал.
— Мы немного отвлеклись, — я кашлянул. — Скажи, причём здесь НДП и операция «бумеранг»?
— Каждый второй член НДП агент либо КГБ, либо ГРУ, — Гия сделал паузу, — либо и того и другого. Они стучат про тебя куда надо. В условиях смут это особенно опасно. Тебя, как врага России, который проявил вражескую активность, могут ликвидировать!
— Ты что, меня пугаешь?
— Предупреждаю! Чекисты сделают из тебя этакого суперагента, потом ликвидируют и заработают внеочередные звания.
— Ладно, хватит! — Я махнул рукой.
— Я это к тому, что надо тебе уехать хотя бы на время!!
— Тоже самое говорили мне Анатолий Иванович и Леся…
— Они оба желают тебе добра! Прошу тебя, послушай их!
— Я послушаю, но как моя мама и тётя? Если к нам домой кто-то ворвётся...
— К вам никто не ворвётся! — Категорически заявил Гия, — но ликвидировать тебя могут! Это делается очень просто: драка на улице с хулиганами и тебя найдут с простреленной головой! Все знают про твой характер, что ты ни перед кем не склоняешь голову, так что поверят в драку с хулиганами! Да и расследования в такое смутное время не будет!
— Спасибо! — Искренне сказал я. — Ты настоящий друг, но в условиях такой опасности я не могу покинуть своих!
Мы ещё поговорили минут пять и попрощались.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Леся позвонила утром. Стояло 18-ое ноября. Было примерно 8 часов утра.
Она непривычно волновалась, так что даже заикалась как я. Признаться, я сразу не понял в чём дело и, как всегда, спросил, как её предки, как брат, как Тоня. Она ответила:
— Спасибо! Всё хорошо!
— Тогда расскажи о своей последней стычке с Тоней.
— Какое это имеет значение! — Устало проронила она.
— Для меня имеет! — Когда была последняя потасовка?
— Сразу после моего возвращения из Тбилиси...
— Ну и кто-кого?
— Ты большой ребёнок! — вздохнула Леся. — Знаешь, в нашем классе учился один мальчик Вадик. Он был влюблён в Тоню и ему очень нравилось, когда я и Тоня дрались.
— Тоня тоже его любила?
— Она жалела Вадика! Тот не решался признаться ей в любви и мастурбировал.
— Откуда ты знаешь?
— Это было написано на его лице. Вадик мастурбировал несколько раз в день, особенно когда я выкручивала Тоне руки, или припечатывал к стене.
— Выходит, ты всегда Тоню одолевала?
— Да! — кокетливо ответила Леся.
— Какая ты молодчина! — сказал я искренне.
Леся захохотала.
— Зато у Тони было гораздо больше поклонников, чем у меня!
— Ты всегда выкручивала её руки?
— Тоня дразнила меня, во время потасовки сопротивлялась отчаянно но всегда оказывалась побеждённой. Видать, Вадик от этого приходил в экстаз и мастурбировал.
— К чему ты это?
— Ты тоже мастурбируешь? — Леся громко захохотала.
— Какая в моём возрасте мастурбация! В детстве да, было дело, но сейчас…
— Давно перестал мастурбировать?
— В основном после того, как мы с тобой впервые...
Леся захохотала.
— Получается, я из тебя сделала мужчину?
— Мастурбация это детская, вредная привычка! Благодаря тебе моё детство закончилось.
— Наша первая ночь была незабываемое зрелище! — Леся хохотала. — Ты дрожал как замёрзший котёнок! Скажи, кроме меня у тебя были женщины?
— Только проститутки.
— И ты не мастурбировал?
— Не скажу, что совсем, но гораздо реже, чем в детстве. Однажды в два часа ночи захотелось женщины и мастурбировал. В другой раз поел много сметаны и тоже...
Леся громко хохотала.
— А на меня или на Тоню не мастурбировал?
— Нет.
— Почему?
— Мастурбируют на любимую, но недоступную девочку, а Тоня как женщина меня не волнует. Ты же давно для меня доступна.
— Тогда почему постоянно спрашиваешь о наших потасовках?
— Потому, что интересно! Кстати, мужики любят, когда женщины бодаются.
— Ты тоже это любишь?
— Я ведь тоже мужчина.
Леся опять захохотала.
— Значит тебе нравятся такие девочки как я?
— Да! Тоня конечно тоже красивая, но какая-то обыкновенная. А ты волевая, сильная, храбрая.
— Заглохни! — Леся хохотала во всё горло.
— Сначала расскажи о последнем вашем бое.
— Бой был упорным! — Леся смеялась. — Я победила, но это далось не нелегко.
— А ну-ка давай рассказывай, почему началась потасовка!
— Я рассказала ей, как мы с тобой в Тбилиси кувырнулись! — Леся смеялась. — Тоня, как всегда, начала меня дразнить и спросила, не было ли проблем во время ...в общем... Я процедила сквозь зубы, чтоб она заткнулась, а Тоня ржёт: наверное проблемы были и ты рукой помогла чтобы его член …
— В ответ ты набросилась на неё как тигрица?
— Ты удивительно догадливый!
— Тоня конечно оказала отчаянное сопротивление?
— Точно!
— Ты, конечно, метким ударом в челюсть отправила её в нокаут!
— Как можно? — Леся уже не смеялась. — Мы же подруги!
— Тогда, что ты с ней сделала?
— Схватила её за плечи и припечатала к стенке.
— Молодец!
— Но Тонька не сдавалась! Вдруг она ударила мня головой в живот. Я этого не ожидала и упала на диван.
— Ух ты! Она что, победила?
— Как бы не так! Я тут же вскочила и заломила её руку. Тоня согнулась пополам и начала умолять, мол пусти, больно... Я конечно отпустила.
— Ты настоящая казачка! — Я не мог скрыть восторг.
— Хо-хо! — Засмеялась Леся. — Я сделала тебе приятное, теперь твоя очередь!
— Пожалуйста! Если я могу...
— Первого декабря у нас пройдёт референдум о независимости! Я хочу, чтоб мы встретили его вместе: я, ты, твоя мама, тётя, мои родители и брат!
— Леся! — воскликнул я, — с большим удовольствием!
Мы были счастливы.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Дальше случилось неприятное.
Мама и тётя и на этот раз наотрез отказались ехать. Мои аргументы, что гражданская война неизбежна, не подействовали.
— Никакой войны не будет! — В один голос заявили они! — А Леся пусть приезжает сюда!
Я был очень расстроен. Леся тоже.
Поездка, которая казалась близко, не состоялась.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
На 1 декабря мне не удалось поехать в Киев.
Референдум о независимости прошёл блестяще. Независимость поддержало 90 % украинцев. Первым президентом был избран Леонид Кравчук. Вроде всё было нормально, но внутри у меня всё кипело. Ведь я не смог поехать в Киев, куда пригласила меня любимая.
Начало гражданской войны
Жизнь протекала своим чередом. Георгий Гонгадзе звонил уже ежедневно, Леся тоже. Так же ежедневно продолжались мои контакты с УМА. Я передавал им информацию о событиях в Грузии. Виктор Мельник, который взял трубку, прямо спросил:
— Когда к нам приедешь?
— Не знаю.
— У вас ситуация накаляется. Тебе лучше приехать!
— Когда?
— Когда хочешь, как в баню!
Я не стал откровенничать с Виктором, просто вежливо с ним попрощался. Ночью позвонил Гия:
— Что у вас нового?
Я рассказал ему всё
— Слушай! — Гия сделал паузу. — Моя тёща приглашает вас к себе.
— Кого это нас?
— Тебя, твою маму и тётю.
— Спасибо! — Я рассказал ему всё.
Гия спокойно меня выслушал, не перебивал. Насчёт Мельника он не задавал никаких вопросов, а насчёт Леси очень обрадовался:
— Молодец, девочка! Из неё получится прекрасная жена.
— Я знаю.
— Ну, желаю вам счастья! В наше время такая любовь бывает только в сериалах.
Я рассмеялся и сказал что-то. Вдруг раздались гудки. Связь оборвалась.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Боевые действия начались 22 декабря. У дома правительства случилась провокация. Пролилась кровь. В результате началась война.
Первым делом я позвонил в Киев и сообщил в штаб УМА о случившемся. Я успел вовремя. Через несколько минут телефонную связь вырубили.
По улицам Тбилиси ехали танки, стреляли пушки. Гражданская война началась.
Ника Тевзадзе
Доктор исторических наук. Член союза писателей Грузии.
Продолжение следует
Comments
Post a Comment